Юмор признанных писателей

Алексей Барыкин, Барыкин. Я ловлю кайф не оттого, что читаю общепризнанное, а оттого, что мне оно дико нравится! :)

И если вы считаете это УГ, то вывод один -

РАЗВИВАЙТЕ ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ВКУС!

Но ведь главное-то в чем! Да в то, что "Кто цяй не пьет, тот цьмо" - вполне раблезианская фраза.

Так что и к вам, господин Барыкин, Рабле обращал свое приветствие: "Достославные пьяницы и вы, досточтимые венерики (ибо вам, а не кому другому, посвящены мои писания)!

Выбирайте, кем будете - и вперед, за книгу :)

Угадай, почему я люблю, когда ты молчишь? Потому что я представляю, как ты...🙄

"С раньшего времени пинжак, теперь таких не делают." И. и П. Золотой телёнок.

"Чем меньше город, тем длиннее приветственные речи." "Проклятый телеграф всюду понапихал свои столбы с проволоками."

Там же.

"Солдат с веником откашлялся и начал:

Весь фронт во вшах.

И с яростью скребется

То нижний чин, то ротный командир.

Сам генерал, как лев, со вшами бьется,

И, что ни миг, снимает свой мундир.

Вшам в армии квартира даровая,

На унтеров им трижды наплевать.

Вошь прусскую от страсти изнывая

Австрийский вшивец валит на кровать.

Собственно, ваше дело выеденного яйца не стоит, - веско заметил Швейк. - Все дело в том, кого они там в суде будут считать старым австрийским вшивцем. Хорошо, что вы прибавили насчет кровати. Этим вы их так запутаете, что они совсем обалдеют. Вы только объясните, что вшивец - это вошь-самец и что на самку-вошь может лезть только самец-вшивец. Иначе вам не выпутаться".

О-ля-ля! Гениально :)

И. Ильф, Е. Петров, 12 стульев

— Ну что, дядя, невесты в вашем городе есть?

— Кому и кобыла невеста.

— Больше вопросов не имею!

А можно так — утром стулья, а вечером — деньги?

— Можно! Но деньги — вперёд!!!

"Небольшая стройная муха с высокой грудью и упругими бедрами ползла по

откосу запыленного окна." А. Аверченко. Неизлечимые.

Вероника Эдуардовна: В июле в Риме очень жарко.

Фигура (поправляя черный капюшон, кутаясь): Смотря с чем сравнивать.

"Ужин" 2011 год. Автор многим известен :)

Виктор Пелевин
"Empire V"

-- ...единственная перспектива у продвинутого парня в этой стране - работать клоуном у пидарасов.
-- Мне кажется, - ответил я, - есть и другие варианты.
-- Есть. Кто не хочет работать клоуном у пидарасов, будет работать пидарасом у клоунов.

"Две вещи в женщинах оставались для него загадкой: оргазм и мыслительный процесс. И то и другое слабый пол умеет имитировать." (О. Неробкая. "Лизать сахар".)

Извините, но тут маленькой цитатой не получится. Перечитываю эту сцену и всегда ржу как конь:

-- Ну-с, так... -- сказал хорошо поставленный мужской голос. -- В

некотором было царстве, в некотором государстве был-жил царь, по

имени... мнэ-э... Ну, в конце концов неважно. Скажем, мнэ-э...

Полуэкт... У него было три сына-царевича. Первый... мнэ-э-э... Третий

был дурак, а вот первый?..

Пригибаясь, как солдат под обстрелом, я подобрался к окну и

выглянул. Дуб был на месте. Спиною к нему стоял в глубокой задумчивости

на задних лапах кот Василий. В зубах у него был зажат цветок кувшинки.

Кот смотрел себе под ноги и тянул: "Мнэ-э-э..." Потом он тряхнул

головой, заложил передние лапы за спину и, слегка сутулясь, как доцент

Дубино-Княжицкий на лекции, плавным шагом пошел в сторону от дуба.

-- Хорошо... -- говорил кот сквозь зубы. -- Бывали-живали царь

да царица. У царя, у царицы был один сын... мнэ-э... дурак,

естественно...

Кот с досадой выплюнул цветок и, весь сморщившись, потер лоб.

-- Отчаянное положение, -- проговорил он. -- Ведь кое-что помню!

"Ха-ха-ха! Будет чем полакомиться: конь -- на обед, молодец -- на

ужин..." Откуда бы это? А Иван, сами понимаете -- дурак, отвечает: "Эх

ты, поганое чудище, не уловивши бела лебедя, да кушаешь!" Потом,

естественно -- каленая стрела, все три головы долой, Иван вынимает три

сердца и привозит, кретин, домой матери... Какой подарочек! -- Кот

сардонически засмеялся, потом вздохнул. -- Есть еще такая болезнь --

склероз, -- сообщил он.

Он снова вздохнул, повернул обратно к дубу и запел: "Кря-кря, мои

деточки! Кря-кря, голубяточки! Я... мнэ-э... я слезой вас отпаивала...

вернее -- выпаивала..." Он в третий раз вздохнул и некоторое время шел

молча. Поравнявшись с дубом, он вдруг немузыкально заорал: "Сладок кус

недоедала!..."

В лапах у него вдруг оказались массивные гусли -- я даже не

заметил, где он их взял. Он отчаянно ударил по ним лапой и, цепляясь

когтями за струны, заорал еще громче, словно бы стараясь заглушить

музыку:

Дасс им таннвальд финстер ист,

Дасс махт дас хольтс,

Дасс... мнэ-э... майн шатц... или катц?..

Он замолк и некоторое время шагал, молча стуча по струнам. Потом

тихонько, неуверенно запел:

Ой, бывав я в тим садочку,

Та скажу вам всю правдочку:

Ото так

Копають мак.

Он повернул к дубу, прислонил к нему гусли и почесал задней ногой

за ухом.

-- Труд, труд и труд, -- сказал он. -- Только труд! Он снова

заложил лапы за спину и пошел влево от дуба, бормоча:

-- Дошло до меня, о великий царь, что в славном городе Багдаде

жил-был портной, по имени... -- Он встал на четвереньки, выгнул спину и

злобно зашипел. -- Вот с этими именами у меня особенно отвратительно!

Абу... Али... Кто-то ибн чей-то... Н-ну хорошо, скажем, Полуэкт. Полуэкт

ибн... мнэ-э... Полуэктович... Все равно не помню, что было с этим

портным. Ну и пес с ним, начнем другую...