Россия и США готовятся к войне

Россия и США готовятся к войне

Неспособность американской армии выполнять свои обязательства в Ираке и постепенное восстановление сил талибаном в Афганистане порождает много вопросов. Почему самая сильная армия мира проигрывает слабым конкурентам? Почему она проигрывает, хотя и не несет катастрофических потерь?
Общепринятой стала версия, согласно которой неудачи США в Ираке и Афганистане являются следствием недостаточной численности американских контингентов в этих странах. В статье «Кризис людских ресурсов в американских вооруженных силах » аналитик American Enterprise Institute Фредерик Кейган убедительно демонстрирует несоответствие возможностей нынешней американской армии тем задачам, которые ставит перед ней политическое руководство страны. Кейган показывает необоснованность надежд сторонников якобы произошедшей в информационную эпоху революции в военных делах (RMA, “revolution in military affairs”) на то, что информационные технологии и высокоточное оружие позволят победить противника на расстоянии, для чего больше не потребуется крупных сухопутных сил. Дело в том, что высокоточное оружие позволяет лишь нанести серьезный ущерб армии противника, а для победы нужно еще и оккупировать его территорию, чтобы не дать ему восстановить силы . Как раз с этой функцией американские вооруженные силы в их нынешнем виде и не справляются. Главная дилемма, видимо, в том, способна ли в принципе контрактная армия осуществлять значительные операции в масштабах страны или большого региона, включая оккупацию государств со значительной территорией и населением.
Собственно, ответ лежит на поверхности — никакой полномасштабной войны контрактная армия до сих пор не выиграла. Как только дело принимает серьезный оборот, вводится призыв.
Как показывает история, контрактная армия хороша для акций карательного свойства, для смены режимов в государствах со слабыми вооруженными силами, которые разбегаются при первом ударе, для давления. Но оккупировать обширную страну она неспособна, поскольку просто не может быть достаточно большой для этого, ведь добровольцам надо хорошо платить. Быть может, армия в 500–600 тысяч человек сумела бы установить контроль над Ираком и даже разбить формирования Муктады ас-Садра ( и это было бы крайне трудно, учитывая недавний опыт боев даже призывной израильской армии с «Хезболлах» в Ливане).
Проще говоря, локальные войны, которые американские вооруженные силы в их нынешнем виде не могут выиграть, лучше вообще не начинать. А в случае серьезной угрозы национальной безопасности без введения хотя бы частичного призыва все равно не обойтись. Кроме того, многочисленная контрактная армия дает политическому руководству слишком много соблазнов в силу как раз добровольного принципа своего формирования. Ведь посылать добровольцев на сомнительные операции — это одно, а призывников — другое.
Здесь кроется ответ на вопрос, почему администрация Буша, по всеобщему признанию, не направила в Ирак достаточно войск для оккупации этой страны. Нанять по контракту столько людей невозможно, для этого пришлось бы провести частичную мобилизацию населения. А, учитывая, что иракскую кампанию, в отличие от афганской против талибов, укрывавших Бен-Ладена, можно было вообще не начинать, вводить ради нее призыв было нельзя по внутриполитическим соображениям.
Поскольку от контрактной армии нельзя многого ждать, постольку на нее не следует и много тратить. Но не спровоцирует ли это потенциальных противников США на увеличение расходов на армию, ведь так конкуренты получат шанс хоть сколько-нибудь приблизиться к Америке? Во-первых, разрыв все-таки слишком велик. Во-вторых, попытка какого-либо государства догнать США в военной области, скорее всего, приведет просто к разорению конкурента Вашингтона, особенно на фоне ожидаемого положительного эффекта, который сокращение военных расходов должно дать американской экономике. Есть и другой аспект. В случае значительного сокращения собственных вооруженных сил Вашингтон наконец-то получит моральное право призывать другие страны к ограничению военных расходов и мирному разрешению споров.
Что касается R&D, то их финансирование вряд ли стоит сильно сокращать, поскольку эффект от разработки военных технологий рано или поздно сказывается и на развитии гражданских отраслей. Кроме того, всегда остается опасность оказаться позади конкурентов в столь важной области, какой является разработка новых видов оружия. Экономить следовало бы на производстве вооружений, массовые масштабы которого вовсе не обязательны. Достаточно иметь небольшое количество образцов, чтобы в случае необходимости наладить их широкое производство (что обычно и делалось прежде).
Вторая статья сокращения расходов — это, безусловно, собственно численность войск. Армия, насчитывающая почти 2 млн. 700 тыс. человек в мирное время, выглядела бы кощунством в глазах отцов-основателей США. Это чревато не только коррупцией и неверными решениями по поводу характера самих закупок, но и локальными войнами, которые могут быть спровоцированы для оправдания грандиозных расходов на «оборону».
Недавняя война в Ливане стала еще одним свидетельством в пользу того, что ни численность армии, ни ее вооружение не могут сами по себе обеспечить победы. Ставший обычным ответ состоит в том, что войны эти, как правило, носят партизанский и полупартизанский характер, а в такой войне западные армии не могут долго участвовать, поскольку, с одной стороны, противника трудно победить цивилизованными методами (не истребляя местное население, поддерживающее партизан), и , с другой, первые же крупные потери ( и даже некрупные) заставляют население метрополии требовать вывода войск. К этому добавляют, что подобные войны не имеют жизненной важности для метрополии (иначе бы получалось, что западные государства просто нежизнеспособны). Объяснение выглядит разумным, хотя аргумент, согласно которому лучше проиграть, чем нести большие потери, использовался и правительством Виши в оккупированной нацистами Франции. Где тут невидимая грань, которую нельзя переступать, не всегда ясно.
Многолетнее экономическое процветание порождает трудноразрешимое противоречие — чем лучше жизнь в стране, тем меньше желающих покидать этот рай для обороны границ. В конце концов, чтобы привлечь добровольцев, приходится платить им так много, что легче сдаться врагу. Ввести всеобщий призыв уже нельзя, ведь это несовместимо с постулатами общества потребления, в соответствии с которыми жить надо только для себя. Не из-за этого ли римляне в конечном итоге решили нанимать варваров для защиты своих рубежей, а потом и вовсе сдаться им?
Нагрузка, которую военные расходы оказывают на экономику, рано или поздно должна ее подкосить, в результате чего сократятся расходы на армию, и поддерживать доминирование все равно будет невозможно. Представляется, однако, что однозначное ориентирование общества на потребление само по себе является проблемой. Если сейчас это потребление становится несовместимо с доминированием в мире, то вскоре оно может стать несовместимо уже с защитой собственной территории и подлинных интересов. Именно это имело место в случае с Римской империй, отступление которой из Британии окончилось у стен вечного города. И наоборот, Америка в ее прежнем виде, до общественной революции 1960-х, смогла стать самой сильной державой мира, не подорвав свою экономику.
Военная сила не может предотвратить упадок так же, как она сама по себе не в состоянии обеспечить жизнеспособность государства, чему недавняя гибель советской империи стала еще одним подтверждением. Североамериканские колонии выиграли войну за независимость против всемогущей Великобритании, хотя до начала этой войны никакой армии у них не было. Не было даже флага, под которым она могла бы сражаться. Однако была готовность к жертвам, и было дело, которое стоило защищать. Если нет этого, все остальное теряет значение. Тогда огромные армии сдаются без боя и отступают все дальше, пока не исчезнут наконец во мгле веков.

Так что я бы не рассматривал США и НАТО как вероятного противника России. Эти страны не способны вести полномасштабную войну с мобилизацией населения, разве что в случае внешней агрессии и то очень сложно предположить как зажравшиеся бюргеры и янки отреагируют на призыв брать оружие и жертвовать жизнью ради государства. Вполне вероятно, что нынешнее поколение к такому шагу не готово. Гораздо опасней в этом плане растущая экономическая мощь Китая и потребность этой страны в энергоресурсах. Китай ежегодно тратит миллиарды доллларов на закупку современных систем вооружения. Если к этому добавить наличие у страны ядерного оружия, огромной сухопутной армии и готовых в любой момент в нее влиться десятков миллионов резервистов, становится ясно, какая страна на сегодняшний день может действительно успешно вести оккупационные войны.

(с) apocalypsejournal.ru

Zikam.RU:
Надо воссстановить добрую старую традицию смертельного поединка

BelWest:
Хроники нарнии : принц Каспиан

6666:
Мне чего-то стало уныло

Arsh:
Смертельный поединок идет непрерывно: между телевизором и мозгом. У ТС - не промахнулся телевизор 😂

GLOBAL_ONE:
Неспособность американской армии выполнять свои обязательства в Ираке и постепенное восстановление сил талибаном в Афганистане порождает много вопросов. Почему самая сильная армия мира проигрывает слабым конкурентам? Почему она проигрывает, хотя и не несет катастрофических потерь?

pauk:
Сейчас США в глубоком кризисе, поэтому они вполне могут затеять войну.