Помогите, меня украли!

Господа, товарищи, леди, джентльмены, мистеры, миссис – люди – ПОМОГИТЕ!

Вы должны меня найти.

Меня украли. Я где-то здесь. Рядом.

Вы должны знать это место.

В общем, тут растут деревья. Они именно растут, совсем не пластмассовые, как в моем офисе. От них идет сильный запах. Здесь вообще все сильно пахнет. И я сам уже пахну. Я не мылся два дня.

Так вот, деревья растут прямо в земле. Да, здесь нет асфальта и паркета, под ногами не ломинат, а земля. Меня заставляют ходить по ней босиком. Я исколол все пятки.

Главная примета места: деревья не передвигаются! Они вкопаны в землю! Они неаккуратные, ветки у них разной длины, эти… стволы некоторые кривые. То есть, явная конструкторская недоработка.

Я уверен, что вы знаете это место.

Люди, я буду писать вам все по порядку, мы дойдем и до того места, где будет о том, каким образом эти записки попадают на ваш форум (да продлит Бог дни его создателей).

Я – Антон Виленский, один из московских оптимизаторов. Сколько я себя помню, я всегда был с компьютером. Компьютер научил меня разговаривать. И я сразу освоил четыре языка: русский, английский, албанский и гоблинский. Героями сказок, которые читал мне в детстве отец, были Бейсик и Фортран. Потом, когда я понял, что это вовсе не сказочные герои, я научился с ними работать. Первая моя программа была очень простой: я сделал вход в папин компьютер в виде анкеты. Я думал, папе будет весело. Но когда папе пришлось отвечать уже на первые вопросы, он побледнел. А они были такими простыми: «Ты этого точно хочешь? Ты уверен, что у тебя все получится? Надеюсь, это будет лучше, чем в прошлый раз…». После этого входа папа не разговаривал с мамой целый месяц, а я удивлялся: ведь все вопросы я хорошо слышал не один раз из их спальни…

Но папа все спрашивал, что за дядя приходил к нам, а когда я ему показал все коды программы, он побледнел еще раз и назавтра принес мне компьютер.

С 10 лет я зарабатывал в сети кликаньем. Иногда папа отвозил меня в здание, где было много детей – оно называлось школой. Там было скучно.

Потом я пришел на этот форум и стал оптимизатором – мне приносили тайно отснятые курсы Константина Каширина. Я создал фирму, мы продвигали сайты с той скоростью, как дед Гринвуд клепает свои доры. 10 лет я видел людей только через аську. У нас в фирме всего пять человек, за эти годы я стал узнавать их по запаху (было шесть, но одного я уволил – он оказался жидомассоном). И вот однажды зам сказал, что мне пора отдохнуть. Я согласился. Эта сволочь сказала, что все организует. Потом мы ужинали. Потом… я не помню.

Помогите! Меня убьют…

Да, еще здесь нет крыши! Прямо над головой небо. Там облака (совсем как в кино), а вот солнце на киношное не походит: оно странное – сильно печет в голову.

Надеюсь, вы знаете, где это место. Такого больше нигде в мире быть не должно.

Умоляю – спасите!

Теперь по порядку.

Проснулся от какого-то шума над головой. Это шумели деревья. Они были просто огромные. Я лежал прямо на земле. Сел.

В пяти шагах от меня были: мой зам по связям, моя секретарша, завкадрами, два маркетолога (я взял их буквально месяц назад из жалости – их выгнал на улицу какой-то крутой бронетанкист)

Они были все полуголые и стояли вокруг открытого огня. Костра, значит. Над костром что-то висело, кажется, ведро, если я правильно называю.

Я думал, что это – кино. Но тут на меня качнулся дым – и я по запаху понял – настоящее.

…Сволочи! Я огляделся и все понял: сейчас меня будут есть.

- Антон проснулся! Иди чай пить! – закричал от костра мой зам.

Я подскочил. Он назвал меня на «ты» и просто по имени. Охамел. Потом обернулась секретарша и сказала:

- Я Антоше чай сама принесу.

Я лишился дара речи.

Закричал, что все они уволены, что я их сгною в долговой тюрьме, что найму киллеров, что они обязаны немедленно везти меня обратно.

Они рассмеялись. Злорадно и хищнически.

Секретарша (Зоя) принесла ко мне какую-то грязную посудину. В ней лежало что-то. Обгоревшее. И пахло очень странно. Зоя сказала:

- Антошка, ешь карася! Запеченный в золе. И вот чай.

Я оттолкнул ее руку и полез во что-то – это оказалось палаткой.

Я еле не сошел с ума от мыслей. Думал я целых два часа. Потом я захотел есть.

Взял то, что Зоя назвала карасем и оставила у входа. Закрыл глаза, пытаясь представить, что ем что-то, описанное полковником в красной рубашке: икру или свинину по-белорусски. Должно быть воображение помогло – карась оказался удивительно вкусным. Удивился одному - в нем было огромное количество костей. В каком ресторане они заказывали это? Надо всех оттуда уволить. Приеду, напишу жалобу…

Приеду… Я стал рыться в карманах и – о, чудо – нашел свой мобильник.

Тут зам увидел, как я тыкаю в кнопки, и весело сказал:

- А здесь связь не работает!

Я не понял – как это не работает? Но не работало. Приеду, подам в суд на компанию.

И тут я понял, что могу не приехать. Меня здесь съедят.

Они – дикари. Я столько лет платил им жалованье, а они скрывали свою дикарскую сущность под личиной цивилизации.

Я сказал, что хочу сделать записи.

Зоя принесла мне зачем-то бумагу, серую и некачественную, нож и странный шестиугольный длинный цилиндрик.

- Пиши.

Я не осмелился сказать ей, что это она должна писать, а я – диктовать.

Я долго вертел в руках цилиндрик. Наверное, новая японская система легких ноутбуков. Нигде не было кнопочек. И вообще, цилиндрик был… деревянным. Внутри что-то черненькое. Я пытался нажать на это черненькое, надеясь, что цилиндрик развернется в монитор и клавиатуру. Тогда Зоя сказала, что это КРАРНДАШ, и его нужно заточить.

Она взяла нож, я испуганно вжался в угол. Но Зоя что-то сделала с карандашом – у него стал острый кончик, а то черное вылезло наружу.

Это черное оставляла след на бумаге, совсем как мой платиновый «Паркер» с золотым пером. Только след был бледный.

Я попробовал писать.

Целых полчаса, как только я подносил карандаш к бумаге, рука автоматически ставила мою подпись. 5 лет привычки – что поделаешь. За эти годы я ничего больше не писал.

Эту запись я делал более четырех часов - буквы получаются совсем не такие ровные, как на клавиатуре. Рука болит, хочется есть и спать.

Эти сволочи куда-то исчезли.

Я обрадовался – у меня есть шанс убежать…