Повесть о Настоящем Героизме-3

полотно художника Ким Чун Гвана "Интимные друзья".

67 год Чучхе (1978), 141 х 105 см.

Была зима. Однажды в одном ущелье Ким Ир Сен дал приказ расположиться лагерем.

Уставшие от продолжительных трудных походов и боев партизаны валились возле костра, забываясь в тяжелом сне. Но Ким Чен Сук вышла в темный лес на разведку. Она хотела в случае приближения врага быть первой, кто предупредит бойцов об опасности.

Она пробиралась неслышно по сугробам, осматривая периметр лагеря, как вдруг заметила американских автоматчиков, подло спрятавшихся среди елей и карельский (корейских) березок.

Ким Чен не растерялась и тихо поползла к своим. В этот момент из палатки вышел сам Ким Ир Сен, что бы справить малую нужду.

Ким Чен Сук моментально сообразила, что шуршание струи по снегу может выдать Великого Кормчего.

Девочка на коленях подползла под ноги Ким Ер Сена и подставила свое тело под струю, что бы смягчить звук.

Обжигающая жидкость текла по ее лицу, по плечам и по груди и ближе к земле превращалась в лед, но девочка терпела. Она старалась подставить свое тело так, что бы смягчить звук могучей струи. Часть жидкости она проглотила и это придало ей немного сил, вселив в нее малую часть энергии Великого Кормчего.

Через полчаса Ким Ир Сен спокойно застегнул брюки и ушел обратно в палатку и девочка обессилив упала на снег. Она выполнила свой долг перед Родиной.

Когда отряд остановился на ночлег, она в высохшей на своем теле одеждой вошла в палатку Ставки Командования. Увидев ее, Ким Ир Сен все предугадал и тихо взволнованным голосом сказал: «Кто тебе позволил так делать?»

Ким Чен Сук провела в госпитале два месяца. У нее была обожжена часть лица и грудь, а ноги отморожены. У нее выпали волосы на голове, подмышками и на лобке, но девочка не теряла силы духа и через некоторое время, с помощью медиков встала на ноги.

Позже Ким Ир Сен, вспоминая те дни, писал в своих мемуарах «В водовороте века»: «Хотя я рассердился на Чен Сук, но, отпустив ее, был готов расплакаться. Почему-то в тот момент вспоминалась мать. Мне казалось, что в искренней заботе Чен Сук обо мне крылась и любовь, которую не могла до конца отдать моя мать.

Я до конца дней своих не смогу забыть вид Чен Сук в тот день, когда она, высушив мокрую одежду теплом своего тела, дрожала от холода и, кусая губы, старалась скрыть это».