Кто там стихи не любит?2 Vetra

Херрасмент????

Чего?

З.Ы. Похоже, Vetra улетела....

Офигеть! :) Весеннее обострение + игра гормонов? ;)

Или это тест нового доргена? ;)

Да какой там...в школе еще написал...откопал. оказалось, в Инете висист. Мне показалось, что Ветре понравилось.

причем полный.... :d

Польщена. Спасибо :)

Но стихи не люблю. Прозу люблю :) Сказки тоже люблю. Сказкам еще можно простить, если они в стихах :)

Денис, херрасмемт - это когда начальник к подчиненному пристает. А wilelf, не мой начальник, так что все нормально :)

Хочешь сказку музыканта? Коротенькую.

Не подумайте, что работать не хочу, просто на выставке больше делать нечего

Небольшая абстракция Маленького Ада.

Мокрые усталые ботинки торопливо хлюпали по лужам и, дойдя до двери с надписью: "Малый Ад", зашли внутрь. Они спустились по темному коридору и вошли в комнату, где царил приятный полумрак. На груде копыт, рогов, хвостов и метел восседали вязаный платок и старые очки. Очки читали засаленную, явно не первой свежести, газету. Рядом с платком лежали спицы, клубок ниток и недовязанные шерстяные носки.

- Как шабаш? - спросили ботинки просто для того, чтобы что-нибудь спросить, и уныло оглядели помещение.

- Да у нас тут тихо почти. Музыки не слышно, слов тоже...но голоса адские. - сказали очки и снова уткнулись в свою вчерашнюю газету. Вязаный платок, раз взглянув на ботинки, взял спицы и стал довязывать шерстяные носки.

Ботинки переглянулись : да, все было в порядке - маленький ад жил своей жизнью. Снизу из темноты вынырнул знакомый черт с лоснящейся от пота шкуркой. Он сунул ботинкам по кусочку весьма потрепанной кожи с пентаграммами(видимо, большая часть чертей попала сюда именно таким образом, купив всего пару билетов на всех) и быстро скрылся во мраке. Отдав шнурки очкам, ботинки спустились еще ниже и остановились перед входом пещеру. Старый равнодушный демон прочитал привычные сатанинские знаки на протянутых ботинками кусочках и неторопливо посторонился. Оба быстро вошли внутрь. У самого выхода в нерешительности топтались два ангела в серой форме. Один из них шептался с неуклюжей рацией : всем им явно было не по себе, но, осознавая свое могущество любой из них был готов ринуться в бой и отправить любого не в меру разгулявшегося на Суд Божий. В пещере стоял грохот, несмолкающий рев и топот сотен ног и лап. То и дело под потолок взвивалась лихая нечисть. На холодном каменном полу плясали и дрыгались мелкие мохнатые черти с серьгами в ушах и молодые ведьмочки с густо нанесенной боевой раскраской. Черти, что постарше, стояли в сторонке , флегматично курили уголь и притаптывали ногами в такт музыке. То здесь, то там вспыхивали и гасли маленькие огоньки. На полу валялись кучки пепла. На стенах дымили смрадные электрические факелы, делая и без того раскаленную атмосферу пещеры еще горячее.

У самого трона кривлялись барабаны : они пришли еще до начала шабаша кучей, но на диво трезвые, и долго ругались между собой, где и как каждый из них должен встать. Спор решила звонкая медь и теперь они стояли как положено. Прокуренный бас хрипел и матерился во всю, затрагивая самые тонкие нити души. Слушая его, ботинки просто умилялись. Примочка лежала на полу, то и дело попираемая басом и микрофоном, фонила и выдавала все, что угодно, только не то, что от нее требовалось. Микрофон, как всегда, упился пивом, и теперь его мембрана колебалась абсолютно во всех направлениях. Его голос срывался и плакал навзрыд. При этом в проводах его ток постоянно менялся и искажался, что приводило к появлению в спектре звука совсем ненужных частот, но это только еще больше заводило чертей и ведьм. Ботинки посмотрели налево : маленький черт спал в объятьях колонки, прислонившись к ней ухом и видел, наверное, самый прекрасный кошмар в своей жизни. Видимо, кошмарная мощность колонки его не смущала : он то и дело улыбался обворожительным оскалом во сне, видя очередное истязание своих будущих жертв. Над всем этим смрадом, жаром и пыльным угаром сидел Мефистофель и славно улыбался. Он отдыхал и, потягивая за нити и провода, на которые были посажены бас, барабаны и микрофон, управлял их громкостью и настроением. Адские колокольчики над троном весело звенели и наполняли пещеру ужасающим уютом: здесь царило адское братство. Даже ботинки начали чувствовать себя здесь своими и теперь лихо откаблучивали под ритм быстрого рева и гула - музыкой все это назвать было трудно.

Неожиданно ботинкам стало грустно : скоро опять все кончится и перед самым концом молодые черти и ведьмы, недослушав последний душераздирающий крик, побегут разбирать свои рога, копыта, хвосты и метлы и отправятся восвояси...до следующего Шабаша. Минуту спустя грусть прошла и пара ботинок с удивляющей ловкостью отплясывала грязные танцы. Так продолжалось, по-крайней мере, часа два.

Наконец Всевышнему надоело слушать долбежь барабанов по унитазным крышкам и хрипения баса вкупе с лающим микрофоном и Он вырубил электричество : свет погас, пропал весь звук, кроме тех самых злых трезвых барабанов, у которых не хватило денег на запретное зелье. Скоро они заметили полное отсутствие света и музыки(которое, кстати, ничуть не смущало нечисть) и заткнулись. Ангелы не заставили себя ждать долго и скоро все барабаны отправились в казиматы отбывать наказание за нарушение всеобщего беспорядка и разгула.

По пещере пронесся неодобряющий гул, но вдруг призрачный свет осветил темную фигуру, вставшую с трона : Мефистофель поднял руку, давая понять, что Шабаш закончен. Удрученные маленькие ведьмочки, с растекшейся от слез по лицу краской, уходили, ведомые под руку галантными чертями.

Ботинки еще немного потоптались в темной пещере, но скоро отправились вслед за всеми. Мефистофель неторопливо сматывал нити и провода, попутно распутывая узелки. Старый черт и бас убеждали микрофон пойти замолвить словечко за барабаны, но тот, уже неспособный связать ни слова, только гудел и свистел. Делать здесь было решительно нечего и ботинки отправились домой. Едва выйдя за порог левый ботинок ухитрился искупаться в глубокой луже и теперь, завязав потуже шнурки, громко сопел и хлюпал, спеша домой. Подходя к своему подъезду они взглянули на небо : Вселенная смотрела на них бесконечным числом умных и всепонимающих глаз.

Ботинки обернулись на город : никогда он не был еще таким чистым, таким загадочным и светлым, как в это серое туманное утро. Город так и дышал тайной и счастьем покоя. Оба ботинка разом вздохнули и вошли в подъезд...

wilelf, где спер? :) Не верю, что за 3 минуты сочинил.

Не спер. мое. не за три минуты. давно уже было.

Херрасмент - логическая противоположность Ахтунга. То есть, ахтунг - это когда подчиненный к начальнику.. пристает? Ниасиливаю :(